Но расстоянья в этом мире - не предел,
Пределов нет, мы сами этого хотели...
И чтоб свободным быть, я сам зачем-то "сел"
И жду тебя в холодном подземелье

Здесь все не так... Где правда, а где ложь?
И люди, может лучше, может хуже...
А вот и ты... Я знал, что ты придешь.
Приятно все-таки, что ты кому-то нужен.

Все хорошо, и мы наедине...
Но знаешь, мне немножечко обидно,
Что виртуальная решетка на окне
И твоего лица за ним не видно.

Какая ты, вне этих серых стен?
Воображение мне скрасит страх разлуки.
И я, пусть мысленно, коснусь твоих колен,
И буйну голову склоню тебе на руки

И я усну, и мне приснишься ты...
И будем мы, и будет - будь что будет.
Горят над пропастью мосты из пустоты...
Слова ошибочны, но кто-же их осудит?

Я не чувствую правды в словах...
Я наверное слышал, наверное понял,
Что по мнению Жизни я просто дурак.
Хотя это не так.

Я не чувствую веры в душе...
Я наверное мог бы распутать клубок,
Я наверное должен быть настороже.
Хотя поздно уже.

Я не чувствую тяжести лет...
Я наверное прочел у тебя в дневнике,
Что нет времени жить, если ВРЕМЕНИ НЕТ...
Хотя скоро рассвет.

Я не чувствую страха забыть...
Я наверное способен тебя научить,
Как можно убить то, что можно любить.
Хотя все может быть.

Я не чувствую вины за собой...
Я наверное рожден, чтобы быть палачом...
Но зачем я иду в кандалах на убой?
Хотя на моем месте мог быть другой...

Что каждый, кто ходит по грешной земле,
Во власти того, кто над ним.
Что доля того, кто "себе на уме",
Быть от рожденья слепым.

Одни говорили: покайся скорей,
И сторицей воздастся тебе,
Что лучше, счастливей, светлей и добрей
Белый из двух лагерей.

Другие тянули в армию тьмы,
На другой половине доски,
Они говорили, что овцы слабы,
И ему не уйти от судьбы.

И эти два лагеря между собой,
По велению двух игроков,
Вели настоящий шахматный бой,
На протяженьи веков.

Давно позабыто, кто прав, кто не прав,
И цели не слишком ясны,
И солнце уже начало привыкать
Смотреть черно-белые сны.

Грызутся уже со своими свои,
Козлы доедают волков,
Подводные лодки сменили ладьи,
И танки сменили слонов.

И пешки привычно шманают тела,
Стоявших на верном пути,
И кони трусливо бьют из за угла,
Тех, кто не успел отойти.

Закон опровергнут решением двух,
Всего пару тысяч лет назад,
И вот против друга становится друг,
И смертью становится брат.

И время привычно смывало волной
Их кровь и следы на песке,
Когда появился третий игрок,
И Серый Ферзь встал на доске.

А Ферзь не хотел быть пешкой в игре,
И с рожденья не верил в судьбу,
Хотя точно знал, что умрет не в огне,
И лежать не будет в гробу.

Он никак не мог объяснить этим "зрячим",
Какого цвета душа,
Он почти всегда завершал то, что начал,
Но за душой не имел ни гроша.

Он очень любил, покидая свой дом,
Не сказать, куда он идет,
Он не знал, что его ждет за углом,
И не боялся того, что ждет.

Он умел отличать людей от зверей
И с первой встречной ложился в постель,
И терпеть ненавидел открытых дверей,
Даже если снимал их с петель.

Он возможно и был до последнего дня,
Тем, кому все равны и не все равно,
Тем, для кого этот мир - западня,
В которой сыро и слишком темно.

Белой нитью соединять рваную плоть,
Белым тонким листом позволить себя проколоть,
На оконном стекле, самозабвенно, рисовать горизонт,
А потом подолгу рассматривать землю, прежде чем ступить на газон.

Серой мышью забиться под камни, спасаясь от сна,
Серой твердью асфальта, ощущать, что кровь красна,
Острой сталью легко проникать в сокровенные тайны души,
И в холодном поту вскакивать ночью, когда поздно уже куда-либо спешить.

Темной ночью смотреть в окно, в надежде на свет,
Темным вороном пепла сесть на только что выпавший снег,
Кучкой мокрой золы сожалеть о том, что было вчера,
И о том, что несмотря ни на что удалось дожить до утра.

Я стану лепить из стекла и бетона деревья и горы.
Я стану лепить из сточных канав моря и озера.
Я нырну в глубину, посмотрю оттуда вверх и увижу звезды!
И если я утону в этой чистой воде, то вполне осознанно!

Я построю из книг, умных книг, мост ведущий в рай!
Я постою из боли единственную дорогу за край.
Она будет такой же длинной, как жизнь и широкой, как кольца Сатурна!
Я по ней приведу вас всех в рай и мы вместе возьмем его штурмом!

И я молча смотрю на полет
Белой бабочки в ночь...
Мне есть, что сказать,
Но в множестве тел,
Вокруг меня нет ни единой души.

И мне стыдно признаться,
Но я когда-то хотел уйти,
Но вовремя решил не спешить.
Я люблю этот мир за то,
Что в нем есть еще то,
Что можно любить
И я сумел убить в себе то,
Что так часто мешало мне жить.

И я молча смотрю на полет
Красных капель вниз...
Я смел убить птицу,
Что должна была выклевать мне глаза.
Сзади крик "Берегись!",
Боль нахлынула,
Но вместо крови из раны - слеза...
Высоко в небесах - темный ангел,
Путеводной звездой.
И есть шанс остаться в живых,
Но я лучше останусь самим собой.

По расстрелянным холодным стенам
Вечер медленно стекает мутной каплею воды,
Кровь разносит свежий яд по венам
И душа убийцы заметает на воде следы.
След пера на клечатой бумаге,
Звон стеклянных струн в бетонной пустоте.
И на реях гордо реют флаги,
Призывая к разрушению всех солнечных систем.